День ламы Цонкапы
с досточтимой Тубтен Чодрон
25 декабря 2005

Я хотела пару минут посвятить рассказу о ламе Цонкапе, о Дже Ринпоче, поскольку сегодня мы празднуем именно его день рождения. Праздник этот приходится на период рядом с Рождеством, и обычно совпадает с Ханукой, так что безусловно есть что-то особенное в «периоде света» — в разгар зимы, сразу после равноденствия, когда дни начинают удлиняться. Лама Цонкапа жил в Тибете в конце XIV — начале XV веков. Он родился в Амдо в восточной части Тибета; я была там в 1993 году, и место это довольно примечательное. В точности историю я не помню… однако когда он родился, его плаценту закопали, и из нее выросло дерево. Это дерево можно повидать, а на его коре и листьях видны слоги — ОМ А ХУМ. Дерево помечает то место, где он родился.

Цонкапа был очень пытливым. Интересно, как развилась эта традиция; в конечном итоге она стала известна как традиция гелуг, однако сам Дже Ринпоче придерживался совершенно внесектарного подхода. Он учился у ньингмапинских мастеров, сакьяпинских мастеров, кагьюпинских мастеров, кадампинских мастеров. Он учился у всех, потому что действительно хотел учиться. Он отправился в центральный Тибет и там учился у довольно большого числа учителей; посещал множество сессий дебатов, которые они вели, потому что у него был выдающийся ум и он действительно хотел постичь глубины учений. Дебаты и логические рассуждения он использовал как способ по-настоящему погрузиться вглубь, чтобы суметь узреть, каким образом явления существуют — и каким образом они не существуют

Разумеется, у него никогда не было намерения создать в тибетском буддизме крупную традицию (не думаю, что у кого-либо из великих духовных лидеров когда-либо было намерение основать движение. Они попросту передают то, чему учат). Он был как ученым, так и практикующим — два в одном – а это редкое сочетание. Иногда встречаются люди чрезвычайно ученые, но на самом деле не так уж хорошо знающие, как практиковать; также встречаются люди, которые много практикуют, но не опираются на учебу и в результате не могут словами объяснить своим ученикам то, что так легко реализовали. Однако Дже Ринпоче обладал уникальным сочетанием обоих аспектов.

Кроме того, у него была прямая связь с Манджушри. Сперва он просил одного из своих лам, чтобы тот за него задавал вопросы Манджушри, а затем, в конечном итоге, получил собственный канал прямой связи. [смех] Он получал видения Манджушри и задавал ему все свои вопросы. Обычно это были вопросы об абсолютной природе реальности – а не «Мне сегодня грустно, чем заняться?». [смех] Это действительно были вопросы в духе «Каким образом существуют явления?». В какой-то момент Манджушри отправил его осуществить больший объем практики, поскольку для того, чтобы удобрить и очистить свой ум для обретения реализаций, ему необходимо было осуществить больше очищения и накопления благого потенциала.

Цонкапа отправился в местность под названием Олка, которое мне повезло посетить в 1987 году, когда я была в Тибете; туда мы добирались на лошадях. Он выполнил по 100 000 простираний перед каждым из 35 Будд в практике исповеди, которую мы выполняем. Не просто 100 000 простираний перед 35 Буддами, а по 100 000 перед каждым — то есть всего 3 500 000! Утверждается, что пока он это делал, то видел Будд. На самом деле ранее в этой молитве — знаете, в ней есть слова «Перед Так-Ушедшим…» — поначалу в сутре не было слов «Перед Так-Ушедшим», там просто шло имя конкретного Будды. Цонкапа читал просто имена, и в какой-то момент по ходу практики обрел видение 35 Будд, но головы их ему были не видны. Они были без голов. Тогда он решил, что ее нужно переделать, и начал говорить «Перед Так-Ушедшим (Татхагатой)….». После этого у него было полное видение всех 35 Будд — с головами. [смех]

Он выполнял простирания — свои 3 500 000 простираний — и у него не было хороших удобных досок, или подушек под колени, подушек под голову, пледов, [как есть здесь у нас] [смех] Знаете, как пять или десять минут уходит на то, чтобы все сперва разложить, чтобы было комфортно выполнить несколько простираний? Цонкапа практиковал не так. Под ним была только скала. Он простирался на камне, и в результате на камне, где он выполнил свои 3 500 000 простираний, остался отпечаток его тела; я его видела. Кроме того, в Олка он выполнил 100 000 подношений мандалы, и, опять же, не в милом красивом месте, как у нас, очень удобном и так далее… Он просто использовал камень. При выполнении практики мандалы нужно трижды протереть ее запястьем по часовой стрелке и трижды – против часовой стрелки; а он выполнил так много подношений, что, разумеется, его кожа начала кровоточить. На камне, где он выполнял подношения мандалы — опять же, я это видела — есть самовозникшие цветы и различные объекты: [семенные] слоги, цветы, украшения и узоры. В Тибете есть несколько самовозникших объектов, которые проявляются, когда великий практикующий приходит практиковать в определенное место. Так что там выполнял подношения мандалы Цонкапа.

Поблизости от Олка есть место, где он изготовил как минимум 100 000 цаца Амитаюса; Амитаюс соответствует долгой жизни. Это место мы также посещали. Мы также посетили Ретинг, который расположен довольно далеко оттуда; добираться в него было интересно: автостопом, верхом, разными способами. Так или иначе, мы туда добрались — в то место, где он начал сочинять «Ламрим Ченмо» («Великое руководство по этапам пути к просветлению»), один из своих великих текстов, на который мы в такой значительной степени опираемся. Мне довелось побывать в месте, где, как говорят, он на самом деле начал его писать. Я была снаружи; там была просто скала и несколько деревьев. Однако когда вы там находитесь, когда вы действительно думаете о том, насколько чьи-то учения принесли вам пользу — не просто пользу, но и полностью преобразили всю вашу жизнь… И не просто преобразили эту жизнь, но и множество, множество жизней, потому что когда вы изучаете и практикуете нечто подобное в  этой жизни, это сказывается и на будущих жизнях. На меня накатило невероятное чувство благодарности Дже Ринпоче.

В тот день, когда мы там находились, там, так уж получилось, было несколько правительственных чиновников. Не знаю, хорошо это или плохо, потому что людям в монастыре пришлось в присутствии чиновников вести себя наилучшим образом. В то же время, чиновников повели наверх, высоко в горы — и нас пригласили к ним присоединиться — над Ретингом, тем местом, где он начал писать «Ламрим Ченмо». Это было над горой, с другой стороны от горы, на самой вершине – там было полное валунов поле. Прежде, чем мы туда отправились, нам сказали, что это большое поле с валунами, и что на камнях видны слоги ОМ А ХУМ, а также много слогов А. Нам сказали, что там Дже Ринпоче медитировал над пустотностью, а А — это слог, представляющий пустотность; сказали, что А падали с неба, пока он медитировал на пустотности, и опадали на камни.

Итак, я, наделенная столь огромной верой, подумала: «Ну да, ладненько… Посмотрим». [смех] Так или иначе, там, на этих скалах, действительно были «ОМ», «А» и «ХУМ»; кроме того, это не были вырезанные слоги — они действительно были в скалах. Не нечто вырезанное; жилки в камнях образовывали форму слогов. Это довольно примечательно — но чтобы туда добраться, нужно карабкаться высоко вверх и через гору.

То, что Дже Ринпоче нам даровал, то, что он нам завещал — нечто примечательное. Лама Атиша начал систематизировать учения, когда написал «Светоч на пути» и описал три уровня практикующих, но Дже Ринпоче действительно еще больше раскрыл эту тему, и действительно хорошо выстроил ламрим. Этот текст уже переведен на английский язык; в нем три тома. Как он написал его без компьютера, в котором можно вернуться и отредактировать написанное, мне неизвестно! [смех] Могу только представлять, каково было быть его учеником — писцом, которому, записав текст, приходилось возвращаться и переписывать. Это невероятный труд, который по-настоящему показывает, как практиковать с самого начала пути до самого его конца. В начале он рассказывает о том, как подготовить алтарь, о самом начале — как выстроить алтарь, как подмести комнату и так далее — и идет вплоть до лхатонг, особого прозрения, в разделе о випашьяне.

Затем он написал «Нагрим Ченмо» — великое руководство по этапам тантры. «Ламрим Ченмо» посвящен пути сутры: отречению, бодхичитте и мудрости; а «Этапы тантрического пути» посвящены четырем классам тантры и тому, как всевозможные  различные тантры практиковать. Его работы занимают 18 томов. Опять же, как такое осуществимо? Если подумать, написать столь многое, а затем это напечатать — все слоги приходилось вырезать задом наперед, потому что печаталось все на рисовой бумаге… примечательно, что кто-то смог так много написать, а затем это опубликовать!

Часть его великого вклада – это, разумеется, «Ламрим Ченмо», и в особенности то, как он столь многое прояснил о пустотности. В Тибете в те времена было много путаницы. Многие впали в нигилизм. В своей молитве о трех основах пути он говорит о двух крайностях, одной из которых является абсолютизм — та крайность, в которой люди пребывали во времена Нагарджуны, в то время как во времена Дже Ринпоче в Тибете многие ушли на сторону нигилизма, утверждая, что пустотность не существует или что пустотность существует неотъемлемо.

Существовало множество ошибочных представлений; он же по-настоящему опроверг эти ошибочные представления и очень ясно утвердил стезю срединного пути. Изучая эти тексты, вы действительно видите, какая гениальность была в это вовлечена – и то, как легко перейти от одной крайности к другой, потому наш ум все время от одной к другой мечется, [смех] ведь мы путаем существование с неотъемлемым существованием, а пустотность — с несуществованием. Мы всегда их путаем и потому снова и снова впадаем в абсолютизм или нигилизм. Цонкапа действительно определил тонкую черту, по которой нужо идти.

Он также прояснил множество моментов, относящихся к тантре. В умах людей всегда очень много путаницы относительно того, как практиковать как сутру, так и тантру. Если у вас нет правильного представления о том, как это осуществлять, то вы можете много практиковать, но при этом не получите правильных результатов.

Затем Цонкапа основал три великих монастыря, три престола: Сера, Дрепунг и Ганден, которые стали крупнейшими монастырями в мире — во всяком случае, таким в какой-то момент был Дрепунг. До 1959 года в Дрепунге было более 10 000 монахов, что, если подумать, довольно примечательно. Дже Ринпоче возродил монашескую традицию: традиция монашества в Тибете множество раз переживала взлеты и падения, но он действительно ценил ее как основу для практики и довольно мощно утвердил. Эти монастыри действительно процветали до 1959 года — когда, разумеется, их уничтожили, хотя они и возникли вновь в Индии.

Первым из созданных им монастырей был Ганден, который расположен примерно в часе езды на автобусе от Лхасы — выше по горе. Когда Цонкапа скончался, вокруг него выстроили ступу, и в какой-то момент коммунисты заставили тибетцев осквернить ступу и извлечь его тело. Руки Цонкапы были скрещены на груди [досточтимая Тубтен Чодрон скрещивает свои руки таким же образом], а его ногти продолжали расти — и заворачивались вокруг тела; также росли и его волосы. Примечательно. Не знаю, что после этого произошло.

Он оставил нам чрезвычайно живую традицию, прошедшую через века и дошедшую до наших ушей. Нам действительно повезло иметь возможность слышать учения Дже Ринпоче и учиться на примере его жизни. Меня действительно впечатлило то, что он был полностью внесектарен и учился у великих мастеров; то, что он не довольствовался малостью информации, но по-настоящему довольно серьезно и глубоко размышлял над учениями; не только знал учения интеллектуально, но и по-настоящему практиковал — начиная с основополагающих практик простираний и подношений мандалы – а не просто говорил: «Ладно, я способен видеть Манджушри, всё остальное мне выполнять нужды нет». Он выполнял всё. Выполняя эти практики, он взял с собой восемь учеников. Счастливые ученики — спать им, вероятно, особо не приходилось. [смех]

Его жизнь была невероятным для нас примером. Еще одно, в чем, как я думаю, его жизнь была примером: некоторые люди утверждают, что он достиг буддовости, некоторые – что он был на пути видения или одном из других путей, так что есть разные объяснения. В любом случае, что бы там ни было, одно из объяснений гласит, что он достиг как минимум пути видения и в тантре был учеником, подходящим для практики с супругой; если бы он выполнял практику с супругой в этой жизни, то в той же жизни достиг бы буддовости. Однако поскольку он относился к традиции монашества со столь огромным почтением и уважением и был монахом, то не хотел, чтобы у последующих поколений сложилось неверное представление; поэтому он соблюдал свои монашеские обеты в чистоте, не выполнял практики с супругой и вместо того достиг просветления в бардо. Итак, говорится, что это также проявление его великой доброты, поскольку он отложил свое собственное просветление, чтобы мы, глупые люди грядущих поколений, желающие одновременно владеть сансарой и нирваной [смех] усвоили мысль о том, что невероятно важно соблюдать монашеские обеты в чистоте. Поэтому я испытываю к Дже Ринпоче невероятное уважение.

В начале своей практики я просто слушала ламрим и даже не знала особо, кем был лама Цонкапа, и думала: «Думаю, написавший это человек был хорош». Однако позже вы все больше и больше изучаете ламрим, и, в частности, доходите до его объяснений по пустотности – их понять нелегко. Их непросто понять, потому что вы снова и снова скатываетесь в две крайности. Думаю, что когда вы понимаете пустотность, все на деле оказывается довольно простым. Однако чем больше я изучаю тексты Цонапы, тем больше возрастает мое уважение к его невероятной доброте и его реализациям. Думаю, это происходит как бы автоматически – если вам выпадает удача изучать тексты некоторых из великих мастеров, вы начинаете по-настоящему видеть их величие, потому что тексты эти оказывают очень сильное воздействие на ваш ум.

Есть и другая история о Дже Ринпоче, которую я люблю. Выполняя визуализацию Дже Ринпоче, вы представляете двух [его] учеников: Гьялцаба Дже и Кхедруба Дже. Во времена Дже Ринпоче Гьялцаб Дже был монахом постарше и услышал о молодом «взлетевшем» Цонкапе, который даровал учения. Гьялцаб Дже сказал: «Да, знаем мы про таких выскочек, по поводу которых все неистовствуют». Однако он находился поблизости, так что отправился посетить одно из учений Дже Ринпоче. Разумеется, учитель сидит выше, а ученики сидят на полу. Что ж, Гьялцаб Дже не собирался садиться на пол — пока учит какой-то выскочка — и потому  сел на сидение той же высоты, что и Дже Ринпоче. Когда же Дже Ринпоче стал учить, Гьялцаб Дже тихо встал и пересел на пол. [смех]  Он начал осознавать, что перед ним не дерзкий высокомерный юный выскочка; перед ним было высокореализованное существо. Итак, Гьялцаб Дже и Кхедруб Дже стали двумя главными учениками Дже Ринпоче. Первый Далай-лама также был одним из его учеников.

Комментарий на гуру-йогу ламы Цонкапы
Итак, эта практика — это практика гуру-йоги; мы пытаемся объединить свой ум с умом Дже Ринпоче, причем не только Дже Ринпоче как исторического деятеля; мы думаем о том, что реализации Дже Ринпоче, реализации наших собственных учителей и реализации будд – это одно и то же. Мы не проводим различий между разными формами, в которых всеведущий ум будд перед нами проявляется. Точнее говоря, мы различаем разные формы на обусловленном уроне, но на самом деле видим, что природа нераздельных блаженства и мудрости во всех них одинакова. Когда вы выполняете практику гуру-йоги таким образом, она довольно мощна.

По сути, если рассмотреть эту практику, это семичленная; строфы расположены в немного ином порядке. Начинаем, мы, разумеется, с прибежища и бодхичитты, так что этот момент я разъяснять не буду. Первая строфа [собственно практики] — это призывание учителей, чтобы они явились:

Из сердца владыки-защитника сотни богов Тушиты,
Паря на пушистых белых облаках, собранных подобно свежему творогу,
Нисходит всеведущий владыка Дхармы, Лосанг Драгпа.
Прошу, явись сюда со своими духовными детьми.

«Из сердца владыки-защитника сотни богов Тушиты». Вы визуализируете небеса Тушиты, а на них восседает Майтрея — Майтрея, который будет следующим вращающим колесо буддой, пребывает в Тушите. Из его сердца исходит луч света. Далее: «пушистых белых облаках, собранных подобно белому свежему творогу» — думаю, это визуализация, которая нравится тибетцам. [смех] На них, на троне, лотосе, солнце и луне восседает Дже Ринпоче; его монашеское имя — Лосанг Драгпа. «Прошу, явись сюда со своими духовными детьми» — то есть с Гьялцабом Дже и Кхедрубом Дже. Все они являются, восседая на облаках.

В небе передо мной, на львиных тронах с сидениями из лотосов и луны,
Восседают святые гуру с прекрасными улыбающимися лицами.
Высшее поле заслуг для моего исполненного веры ума —
Прошу, оставайтесь сотню эонов, чтобы распространять учения.

Они являются «полем заслуг», и смысл таков: обычно что-то выращивается в полях, а здесь мы стараемся взрастить заслугу. Делается это посредством этой семичленной молитвы, совершения подношений и тому подобного – по отношению к Дже Ринпоче. Мы говорим: «Прошу, оставайся сотню эонов, чтобы распространять учения». Эта, вторая строфа — на самом деле просьба к гуру и Будде о том, чтобы они оставались до исчерпания сансары. Обычно, в других версиях семичленной молитвы, она иногда идет в качестве пятой строки, иногда — строки шестой. Здесь она перенесена в самое начало, потому что вы призываете их и просите их оставаться.

Следующая строфа — простирания.

Твой ум наделен чистой гениальностью, что объемлет всю сферу познания,
Твоя речь наделена красноречием, самоцветным украшением для ушей счастливцев,
Твое тело наделено красотой, блистающей великолепием славы –
Склоняюсь перед тобой, кого столь полезно видеть, слышать и вспоминать.

Сперва простираемся перед его умом: «твой ум наделен чистой гениальностью, что объемлет всю сферу познания». Это всеведение. Далее – простирание перед его речью: «твоя речь наделена красноречием, самоцветным украшением для ушей счастливцев». Это означает, что нашим ушам повезло слышать. Затем его тело — «твое тело наделено красотой, блистающей великолепием славы. Склоняюсь перед тобой, кого столь полезно видеть, слышать и вспоминать». Думаю, это невероятно — знаете, если так подумать, скажет ли кто-нибудь, что полезно видеть, слышать и вспоминать нас? Как люди обычно думают о нас? Обычно люди думают о нас с привязанностью, с гневом, с завистью — потому что мы либо в чем-то над ними командовали, либо высмеивали их, либо соревновались с ними, – потому что мы не совершили так уж много полезного. Поэтому, разумеется, видя, слыша и вспоминая нас, они думают «Ох уж этот человек!». Но когда жизнь ваша подобна жизни Дже Ринпоче, видеть, слышать и вспоминать вас чрезвычайно благотворно. Ого! Какая вдохновляющая мысль… Пусть я смогу стать как Дже Ринпоче, чтобы когда люди видят, слышат и вспоминают меня, это на самом деле приносило им благо. Так у нас появляется ролевая модель, и мы стремимся стать ей подобны.

Следующая строфа — совершение подношений.

Различные радующие подношения цветов, духов,
Благовоний, света и чистых сладчайших вод – реально размещенные
И этот океан облаков подношений, порожденных моим воображением, –
Я подношу вам, высшее поле заслуг.

Итак, «реально размещенные» — те, что на алтаре — и «этот океан облаков подношений, порожденных моим воображением»; как в практике обширных подношений, все небо заполнено различными объектами. Здесь можно остановиться и выполнить практику обширных подношений.

Следующая строфа — исповедь.

Все неблагое, что я совершил(а) телом, речью или умом,
Накопленное с безначальных времен,
И в особенности все нарушения трех видов обетов:
С сильным раскаянием от всего сердца я раскаиваюсь в каждом.

«Все наблагое, что я совершил(а) телом, речью и умом с безначальных времен…» – мы ничего не утаиваем. И далее: «в особенности все нарушения трех видов обетов», то есть обетов пратимокши: это относится к вашим обетам мирянина или любым монашеским обетам, или принятым вами восьми обетам. Таков один набор обетов, пратимокша. Затем, второй набор — обеты бодхисаттвы; и третий набор — обеты тантрические. Опять же, это показывает нам, насколько важно соблюдать наши обеты как можно лучше. Мы исповедуемся относительно них с сильным раскаянием, от всего сердца.

В эту эпоху упадка вы трудились ради обширных познаний и достижений,
Оставив восемь мирских помыслов, чтобы реализовать великую ценность
Свободы и благой участи: искренне, о Защитники,
Сорадуюсь вашим великим деяниям.

«В эту эпоху упадка вы трудились ради обширных познаний и достижений, оставив восемь мирских помыслов, чтобы реализовать великую ценность свободы и благой участи». Итак, великая ценность свободы и благой участи — это ценность драгоценной человеческой жизни и оставление восьми мирских помыслов. Просто это или не просто? Непросто, правда? Совсем непросто! Восемь мирских помыслов действительно в нас засели. Говорится, что одна из форм, в которых Дже Ринпоче отверг восемь мирских помыслов – в том, что китайский император пригласил его приехать в Пекин и даровать учения – что, разумеется, было великой честью. Отправившись в Пекин, учителя оправдывали доверие, получали множество подношений и становились довольно известны. Однако Дже Ринпоче предложение отклонил; он считал, что лучше остаться и учить в Тибете, а не ездить в Пекин. Он отказался от привилегий восьми мирских помыслов, которые мог бы получить, наслаждаясь роскошью китайского двора. Вместо этого он трудился ради обширных познаний и по-настоящему глубоких духовных достижений. Итак, этому мы сорадуемся. Это также хороший пример и для нас, не правда ли – отказ от восьми мирских помыслов ради блага Дхармы.

Следующая часть – просьба об учениях. Для меня это одна из самых сущностных частей всей практики. Забавно – я никогда особо не понимала строфу об испрошении учений в семичленной молитве – до тех пор, пока не поехала в Италию. Перед этим я была в Непале и Индии, и там было множество учений, множество учителей. Затем меня отправили в Италию. Когда я только туда приехала, в центре не было учителей. И я поняла: «Ага, мне нужно читать эту строфу! Это важная часть семичленной молитвы. Я не могу относиться к получению учений как к чему-то само собой разумеющемуся, потому что оказалась в месте, где меня некому учить! Поэтому мне нужно уделить какое-то время тому, чтобы искренне просить, просить, просить и снова просить». Итак, здесь мы просим:

Досточтимые святые гуру, в пространстве вашего тела истины
Из клубящихся облаков ваших мудрости и любви
Пролейте дождь глубинной и обширной Дхармы
В любой форме, что подходит для усмирения живых существ.

Из пространства всеведущего ума Будды, Дхармакаи, или тела истины. Итак, в этом пространстве, «из клубящихся облаков ваших мудрости и любви пролейте дождь глубинной и обширной Дхармы». Глубинная Дхарма – это учения по пустотности, учения мудрости; обширная – это учения по бодхичитте, стороне пути, относящейся к методу. Пролейте Дхарму «в любой форме, что подходит для усмирения живых существ». Думаю, здесь сокрыт огромный смысл, потому что у живых существ так много предрасположенностей, так много различных склонностей. Одна форма учений подходит одному человеку, но не подходит другому. Один способ практики для одного человека имеет смысл, а для другого человека смысла не имеет. Речь идет об этой способности. Вы видите искусность Будды как учителя; именно благодаря ей существует так много буддийских традиций. Все потому, что Будда даровал так много учений, потому что у людей были различные интересы, различные предрасположенности. Думаю, таков навык по-настоящему великого учителя – иметь возможность учить в соответствии со способностями и интересами конкретных учеников.

Итак, действительно учить в любой форме, которая подходит для усмирения живых существ. Произнося эти слова, мы не просто говорим «Ладно, учитель, учи меня, и вот какие учения я хочу!» – но говорим о благе всех живых существ, некоторым из которых прежде нужны другие _различные_ практики и пути. «Прошу, учитель, что бы ни было кому угодно необходимо в данный конкретный момент – то, что поможет им жить добродетельно и создавать благую карму, чтобы медленно и постепенно их воззрение совершенствовалось, пока они не обретут правильного воззрения». Думаю, это нечто очень значимое, и это действительно способ отдать должное Будде, который именно так и был способен учить. Эти слова также показывают нам, что нам никогда не следует критиковать никакую из иных буддийских традиций, потому что они все пришли от Будды. Можно вести дебаты; можно обсуждать. Но нам никогда не следует критиковать, потому что Будда преподал разные вещи разным людям. Итак, просто в силу того, что что-то нам не подходит, это «что-то» может быть очень полезным для кого-то иного, и это хорошо.

Следующая строфа — посвящение.

Какие бы заслуги ни были здесь собраны,
Пусть они принесут благо существам-скитальцам и учениям Будды.
Пусть благодаря им сущность учения Будды
И особенно учения досточтимого Лосанга Драгпы сияют вечно.

«Сущность учения Будды и особенно учения досточтимого Лосанга Драгпы сияют вечно». Здесь идет семичленная молитва, а за ней – подношение мандалы. Один из способов выполнить практику гуру-йоги — начитать 100 000 мигцем; мигцемой называется строфа испрошения к Дже Ринпоче. На самом деле, эту строфу он исходно написал для одного из своих учителей, Рендавы. Они были друг для друга учениками и учителям, и затем лама Рендава сказал: «Нет, на самом деле, я должен поднести ее обратно тебе», и подставил вместо своего имени «Лосанг Драгпа», поднеся строфу обратно к Дже Ринпоче. Думаю, когда два человека друг для друга являются учениками и учителями, это очень интересно; как Его Святейшество Далай-лама и Ценшаб Серконг Ринпоче — предыдущий; они были друг для друга учениками и учителями. Иногда такое случается.

МИГ МЕ ЦЕ ВЕЙ ТЕР ЧЕН ЧЕН РЕ ЗИГ
ДРИ МЕ КЬЕН ПЕ ВАНГ ПО ДЖАМ ПЕЛ ЯНГ
ДЮ ПУНГ МА ЛЮ ДЖОМ ДЗЕ САНГ ВЕЙ ДАГ
ГАНГ ЧЕН КЭ ПЕЙ ЦУГ ГЬЕН ЦОНГ КХА ПА
ЛО ЗАНГ ДРАГ ПЭЙ ЩАБ ЛА СОЛ ВА ДЕБ

Авалокитешвара, великое сокровище безобъектного сострадания,
Манджушри, владыка безупречной мудрости,
Ваджрапани, уничтожающий все демонические силы,
Цонкапа, самоцвет в венце мудрецов Страны Снегов,
Лосанг Драгпа, у твоих святых стоп обращаюсь с мольбой.

Затем, в части с испрошением, начитывая 100 тысяч, люди обычно повторяют четырехстрочную молитву (мы все хотим самый краткий из возможных вариантов, правда?). [смех] Здесь это первая, вторая, четвертая и пятая строки. Думаю, эта просьба довольно глубока: в ней говорится, что Дже Ринпоче – эманация Ченрези, Манджушри и Ваджрапани, которые являются главными бодхисаттвами, представляющими главные качества Будды. Ченрези представляет сострадание и бодхичитту Будды, Манджушри представляет мудрость, а Ваджрапани представляет силу, или искусные средства Будды.

На самом деле, начиная с «миг ме це вэй» — одних только этих четырех слогов — изучение смысла могло бы занять годы. «Миг ме» означает «без объекта», что значит «без неотъемлемо существующего объекта». В этом содержатся все учения по мудрости. «Це вэй» — это сострадание. Итак, это сострадание, лишенное неотъемлемо существующего объекта: некто, способный испытывать сострадание без цепляния за подлинно существующих живых существ. Некто, способный испытывать сострадание, поскольку он видит, что страдание живых существ — это не нечто всенепременное, что оно не обязательно – в силу того, что явления не существуют неотъемлемо и невежество может быть устранено. Одно только «миг ме це вей» – этот вид сострадания, который видит, не цепляясь за неотъемлемо существующие объекты – очень глубоко: это метод, и мудрость, и путь. Далее идет «дри ме кьен пэй»: «дри ме» это безупречный, или чистый. «Кьен пэй» — это мудрость. «Ванг по» — мощный, а «Джам пел янг» — Манджушри. Это безупречная мудрость, которая не впадает ни в одну из крайностей; это не интеллектуальная мудрость, а подлинная, основанная на опыте мудрость, проистекающая из медитации. И, далее, Ваджрапани, уничтожитель демонических сил, таких как эгоцентричные помыслы и цепляющееся за «я» невежество. И дальше: «Цонкапа, самоцвет в венце мудрецов страны снегов». «Страна снегов» относится к Тибету, но и у нас здесь бывает снег. [смех] Сегодня, так уж получилось, он растаял, но… это также страна снегов. Итак, мы призываем ламу Цонкапу сюда. И затем «Лосанг Дракпа» — опять же, это его монашеское имя — «Обращаюсь с молитвой у твоих святых стоп».

При повторении этой строфы могут использоваться все визуализации, описанные в буклете — так что вы можете читать их. Вы можете выполнять одну визуализацию в одной сессии, другую в другой — как пожелаете.

Затем, начитав мигцему столько раз, сколько хотим, мы обращаемся с особыми молитвами, а затем выполняем растворение. В первой строфе Дже Ринпоче переходит на макушку нашей головы. Во второй строфе растворения он нисходит в наше сердце, когда мы говорим «даруй мне общие и высшие реализации». «Общие реализации» — это различные экстрасенсорные способности, которые присущи существам, обладающим самадхи; «высшие реализации» — это подлинные уникальные реализации тех, кто находится на буддийском пути и обладает прозрением в пустотность и так далее. С третьей строфой — мы представили лотос в своем сердце — «прошу, пребывай устойчиво до достижения мной просветления» — этот лотос закрывается после того, как Дже Ринпоче перешел в наше сердце, образуя своего рода каплю с Дже Ринпоче внутри. А затем мы совершаем посвящение.

Таков лишь маленький обзор этой практики, но, возможно, он поможет вам при ее выполнении.