English

Досточтимая Тубтен Чодрон
26 августа 2017

• Значимость отделения поведения людей от самих людей
• Развитие сострадания по отношению ко всем, кто вовлечен в затруднительную или связанную с насилием ситуацию
• Множество причин, в силу которых возникают связанные с причинением вреда ситуации – даже в буддийских сообществах
• Качества, которе нужно искать в буддийском учителе, и значимость их проверки

Я скажу несколько слов о трудностях, которые в настоящий момент возникли в буддийском мире – в частности, применительно к одному конкретному учителю. Неважно, кто это; я буду говорить не только об этой конкретной ситуации. Иными словами, когда я описываю возможные причины, то не утверждаю, что все эти причины применимы к этой ситуации – я говорю обобщенно. Кроме того, хочу очень ясно сказать, что говорю о поведении, а не людях. Действия и модели поведения отличаются от самой личности. Мы говорим, что действия или поведение вредоносны, неуместны, причиняют вред и так далее, но не можем сказать, что «злыми», «дурными», «безнадежными» и так далее являются люди – потому что всем присущ потенциал будды. Хочется очень ясно это подчеркнуть: я говорю не о людях, а о моделях поведения.

Возникла ситуация, связанная с одним пользующимся большими уважением и популярностью ламой, которому принадлежит большая международная организация. Судя по всему, ситуация эта разворачивалась много лет, периодически всплывая на поверхность. Сейчас же, в частности, некоторые из учеников этого ламы – старых учеников, которые много лет вместе с ним были частью этой организации – публично рассказали о некоторых видах злоупотребления положением. Речь идет о сексуальном насилии, физическом насилии, эмоциональном насилии, финансовой нечистоплотности (или о роскошном образе жизни, который по мнению учеников был неуместен). Всё это вызвало большую шумиху. В частности, в огромном замешательстве оказались ученики, в силу чего я и выступаю с этой лекцией – с тем, чтобы помочь испытывающим замешательство по поводу всей этой ситуации людям (я получила несколько писем с просьбами о помощи). Обсуждение этой темы, возможно, не ограничится одним этим «Завтраком бодхисаттвы».

В качестве предисловия также отмечу, что мы не просто обсуждаем поведение, а не людей; мы также рассматриваем эту тему с точки зрения сострадания ко всем участникам. Мы, разумеется, сострадаем людям, которые подверглись эксплуатации или людям, которые чувствуют, что им был причинен какой-либо вред. Мы не виним жертву. Кроме того, наше сострадание – в каждой подобной ситуации – направлено и на того, кто совершал причиняющие вред поступки. Нам как буддистам не следует ни винить жертву, ни клеймить виновного, потому что в этом случае мы говорим о людях, а не о поведении. Мне кажется, нам необходимо сострадание по отношению ко всем, вовлеченным в подобную ситуацию – не уйма осуждения, порицания, мнений и тому подобного, а способность подлинно подойти к произошедшему с состраданием.

Думаю, любого рода связанная с насилием ситуация – поскольку такого рода ситуаций много – требует от нас сострадания по отношению ко всем вовлеченным.

При всём при этом одна из первых вещей, которую люди мне говорят, такова: «Как такое могло случиться? Это очень уважаемый, очень известный лама, которого все знают давно. Это международная организация. Как подобного рода насилие могло случиться; как могли возникнуть подобные обстоятельства?»

Подобного рода ситуации могут возникать в силу ряда различных факторов. Я присутствовала на прошедшей в 1993 году конференции, где Его Святейшество Далай-лама встречался с западными буддийскими учителями. В то время в буддийском сообществе было много связанных с злоупотреблением положением скандалов – не только в тибетской традиции, но и в традициях дзена, тхеравады и так далее. Его Святейшеству задавали вопросы об этих вещах, и он, помимо прочего, отметил, что буддизм только пришел на Запад и люди не знают, какие качества искать в духовном наставнике. На самом деле они даже не знают, что качества вообще важно искать! Мы полагаем, что если кого-то зовут учителем, этот человек на самом деле обладает должной квалификацией. Тем не менее, никакого комитета по сертификации не существует; вдобавок, мы говорим о духовном понимании – как его вообще можно сертифицировать? Люди становятся учителями, пояснил Его Святейшество, потому что другие люди приходят к ним и говорят: «Пожалуйста, поучите меня». Так вот всё и происходит. Нет никакой выдачи лицензий; то есть именно конкретные ученики обязаны проверять качества различных людей, прежде чем принимать этих людей в свои учителя. В силу того, что буддизм – дело для Запада новое, люди этого не знают.

Можно было бы сказать: что ж, буддизм на Западе уже около 30 или более лет – разве люди не должны знать об этих вещах? Вовсе не обязательно. Нет. Новички есть новички. Они ничего не знают о Дхарме. Безусловно, и я ничего не знала, когда начинала (хотя это и было довольно давно).

Всё это нам в новинку; новизна влияет на учеников. Новизна также влияет и на учителей. Учителя приезжают сюда и часто оказываются в одиночестве, а не в сообществе других тибетцев (что помогло бы им контролировать своё поведение). Если учитель часто оказывается в центре в одиночестве, вокруг нет тибетцев, которые знали бы, каково надлежащее поведение – вместо того вокруг находятся ученики, которые полны обожания, которые любят своего учителя. Учитель может быть очень харизматичен. Хотя харизма и не является одним из качеств квалифицированного духовного наставника, для новичков в Дхарме она играет большую роль. Ученики буквально обожают учителя и ценят учения, которые он передает. Вокруг учителя нет друзей – людей, с которыми можно было бы поговорить при наличии затруднений, людей, которые – в силу своего как друзей присутствия – удерживали бы его поведение в нужном русле.

Кроме того, когда речь идет об учителях-мирянах – как в случае, на который мы конкретно ссылаемся – речь идет о людях, которые не принимали монашеских обетов. Они не связаны этими обетами – да ученики этого и не ожидают; они не ожидают целомудрия от учителя-мирянина (хотя и ожидали бы от учителей из числа монахов и монахинь).

Это еще один аспект происходящего: в силу новизны никто не знает, чего ожидать, не в курсе, что должно происходить.

Кроме того, нужно заглянуть в ум конкретного учителя. Некоторым людям присущ больший – или меньший – уровень самодисциплины. Некоторые люди имеют больший или меньший уровень учености. Могут встречаться известные в качестве учителей люди, которые учились у великих лам; но если обучение это происходило в юном возрасте, мы не знаем, каков его объем. Если эти учителя были признаны перерожденцами и в юном возрасте учились у других лам, мы не знаем, какую часть этого обучения они впитали. Кроме того, их самодисциплина может быть не очень сильной; а вдобавок их могут окружать всевозможные люди, которые считают их замечательными; люди, которые в случае с тибетскими учителями (или заграничными, азиатскими учителями в целом – но особенно это касается тибетцев) проецируют на всё тибетское образ Шангри-ла: мол, всё, что происходит из Тибета — Шангри-ла, сокрыто в горах, там полно святых, все тибетцы, должно быть, святые, особенные…

Тибет – такое же общество, как и любое другое. Так уж получилось, что в Тибете много очень реализованных существ; но это не означает, что все тибетцы – реализованные существа! Вы можете использовать свои познания о ведении дебатов и применить логику четырех пунктов к понятиям «тибетец» и «реализованное существо». Нет обязательного наложения – нельзя сказать: если ты тибетец, ты реализованное существо; если ты реализованное существо, ты тибетец. Необходимо проверить логическое наложение.

Еще один значимый, по моему мнению, момент состоит в том, что людям слишком рано дают посвящения высшего класса тантры (некоторые здесь со мной не согласятся). В Древней Индии высший класс тантры был делом глубоко личным; посвящения передавались нескольким людям – практикующим. Остальные об этом не знали. Всё это хранилось в тайне, оставалось глубоко приватным.

Когда буддизм пришел в Тибет, тантра стала очень популярной, и посвящения стали передавать довольно обширно. Итак, так дело обстояло даже в тибетском обществе. Когда же буддизм пришел сюда, мы, разумеется, захотели высочайшие учения – такие уж мы! Мы хотим высочайшие учения, так что желаем посвящений высшего класса тантры, хотим учений по махамудре, хотим учений по дзогчену. Мы не понимаем, что все эти учения – это учения продвинутые, и для их понимания необходимо иметь очень прочный фундамент из вещей основополагающих. Именно на основе этого фундамента всё преподавалось в древней Индии, и потому тантра оставалась делом столь глубоко личным и не особо распространенным.

Отношение, которого сейчас придерживаются тибетское сообщество и большинство лам, таково: если бы для получения посвящения высшего класса тантры нужно было ждать полной готовности – иными словами, отречения от сансары, спонтанной бодхичитты и хотя бы основанного на умозаключении постижения пустотности – очень мало кто оказался бы готов; и потому ламы считают, что хорошо засевать семена для того, чтобы вы смогли встретиться с тантрой в будущих жизнях (в силу того, что получите тантрические посвящения прямо сейчас).

(В данном случае я говорю конкретно о высшем классе тантры: это гораздо более сложная практика со множеством обетов, обещаний, обязательств и т.п., чем низший класс тантры.)

В наше время эти посвящения – в особенности на Западе – передаются очень свободно, и причиной тому, как мне кажется, две вещи. Западные люди хотят этих посвящений. На самом деле, речь не только о Западе; я также это наблюдала в Юго-Восточной Азии – в значительной степени это касается и Юго-Восточной Азии. Люди хотят этих посвящений; они думают, что в них есть что-то особо святое, особо экзотическое, особо глубокое. В Юго-Восточной Азии я особенно замечала, что чем меньше люди понимают по ходу церемонии посвящения, тем больше, по их мнению, они получили благословений. Есть лама; этот лама громко декламирует что-то по-тибетски, звонит в колокольчик, бьет в барабан; есть вода, парча, длинные трубы, высокие троны, всё вот это – и тебе говорят, что это посвящение нужно получить, что оно оставит в потоке ума множество благих отпечатков. Ученики в Дхарма-центре на самом деле оказывают давление на других, чтобы всех побудить посвящение принять.

Люди – иногда в Дхарме совершенно новые – принимают эти посвящения, а после того выясняют, что эти посвящения сопровождались обязательствами, обетами и тому подобным, и говорят: «Что я натворил(а)? Я даже слова и обеты эти понять не могу. Что такое стадия зарождения? Что такое стадия завершения? Я не знаю, что всё это означает». Они оказываются в сильном замешательстве, и некоторые даже отрекаются от обязательств – из-за произошедшего отказываются от Дхармы.

Единственное исключение – ситуация, при которой вы присутствовали на посвящении, но не понимали, что принимаете обеты; не понимали, что принимаете обеты бодхисаттвы или тантрические обеты; не следовали визуализациям по ходу посвящения. В этих случаях, хотя ваше тело и присутствовало, хотя вы, может быть, и слышали слова, вы на самом деле не получили посвящения – так что у вас нет сопровождающих его обетов и обязательств. Если, однако, у вас была мысль о том, что вы получаете это посвящение и вы понимали, что принимаете обеты и тому подобное, вы хоть что-то знали о том, во что ввязываетесь – и тогда очень хорошо принятое соблюдать.

Думаю, вся эта история с людьми, которые слишком рано приходят к тантре и визуализируют себя божеством еще до того, как поймут кем являются на условном уровне (в относительном смысле), требует гораздо большей подготовки.

Также случается следующее – простите, я это при всём уважении: когда ламы дают посвящения в заграничных странах, приходит больше людей, и люди дают больше даны (подношений). Так ламы могут больше даны увезти в свои монастыри, своим людям в Индии и Тибете. Помню, как-то раз Его Святейшество давал учения по Сутре Сердца в Маунтин-Вью в Калифорнии. Разумеется, на учения многие пришли. В последний день он давал дженанг (последующее дозволение) Будды Медицины, и пришлось открыть для посетителей всё поле за залом, потому что пришло больше людей. Его Святейшество сказал, что так быть не должно. Больше людей должно приходить на учения; меньше – на посвящения и дженанги. Тем не менее, буддизм, опять же, дело для нас новое, и люди этого не знают; они просто слышат, что их ожидает нечто особое, а ламы не всегда этому препятствуют. Многие из лам не говорят по-английски (и на других языках), и потому даже не знают, что происходит. И вот, стекается множество людей – и они преждевременно получают всё описанное.

Даже когда человек готов, важно, чтобы учитель перед получением посвящения объяснил обязательства; объяснил, что они подразумевают, что вы принимаете. В особенности это касается посвящений высшего класса тантры, где заходит речь о самаях, или обязательствах. Важно, чтоб учеников заранее уведомили об этих обязательствах с тем, чтобы они решили, готовы они их соблюдать или нет. Очень часто это не делается – или делается в рамках большой церемонии – и ты не успеваешь понять, что происходит. Тебе к голове прикладывают ваджру, и ты должен хранить тайны – но понятия не имеешь, что это означает. Не думаю, что это всегда людям должным образом объясняется.

Поскольку значительная часть боли в этих связанных со злоупотреблениями обстоятельствах всплывает в контексте высшей йога-тантры (где возникает недопонимание), таков один из способствующих этим ситуациям факторов.

Другой фактор, как мне кажется – по крайней мере, в случае с сексуальными злоупотреблениями со стороны учителей (а обычно речь идет об учителях-мужчинах и ученицах-женщинах) – состоит в том, что людям говорят (и они сами думают): «Ах, он обратил на меня внимание! Я особенная» или в контексте тибетского буддизма «Ах, он, должно быть, практикует союз с супругой, так что я должна быть польщена, что он считает меня дакини…» Может быть даже такое, что лама говорит: «Ах, ты совсем как дакини…» или «Ты так прекрасна!» – или что угодно иное – а женщина (в случаях, где есть разница в статусном положении) чувствует себя польщенной: «Он уделил мне внимание… Я, должно быть, особенная… Для меня это огромное учение…» Женщина не знает, как слушать свой внутренний голос.

К примеру, ко мне как-то подошла одна девушка, которая рассказала: «Такой-то лама, – опять-таки, пользующийся большим уважением, в этом случае монах, – попросил меня прийти к нему в комнату ночью, и мне это показалось неудобным. Мне показалось странным, что он меня – как девушку – приглашает в одиночку прийти к нему в комнату ночью, так что я отказалась. Но теперь я сомневаюсь, правильно ли я поступила? Может быть, нужно было согласиться – ведь то, что он меня пригласил, для меня честь». Я сказала ей: «Нет, вы не ошиблись! Вы прислушались ко внутреннему голосу и последовали ему. Вы не ошиблись. Не нужно сожалеть». При этом мы, однако, видим, какому количеству других людей кажется: «Ах, я допускаю ошибку, ведь это такая честь!» Женщинам нужно чувствовать свою силу во всех обстоятельствах, и это касается всех. Вчера вечером мы обсуждали мудрое и недоброе сексуальное поведение. Во всех обстоятельствах вы имеете право сказать «нет», когда чего-то не хотите. Думаю, людям нужно иметь этого рода отвагу – независимо от того, какова ситуация.

Думаю, на этом мне лучше остановиться, чтобы мы могли пообедать, а затем в последующие дни я продолжу. У меня в конспекте много пунктов, которые нужно осветить.

---

Источник: How to tell if a spiritual teacher has appropriate qualities | Bhikshuni Thubten Chodron